Король Чарльз II из рода Годвинов (Чарльз II Годвинсон).
Осенью этого года ему исполнилось двадцать восемь лет. Шесть лет его правления были мягкими и мирными, как южная зима. Многие считали светловолосого короля слишком миролюбивым для правителя, слишком мягкосердечным для сына Уильяма Неулыбчивого. Немногие знают, что Чарльз, чье детство прошло в духе воинственности и аскетичности, обещал самому себе не повторять ошибки своего сурового отца, но многие политику нового короля восприняли как слабость после живых воспоминаний о короле ушедшем.

Чарльз был светловолос, голубоглаз, и как в любом потомственном аристократе, за милю в нем чувствовалась порода. Он был отличным воином и наездником и выиграл все шесть турниров, в которых принимал участия до вхождения на трон. Спустя два года после коронации Чарльз снизил королевские налоги, уменьшил численность своей гвардии, ввел новые «регуламенты» для городской стражи. Этим летом молодой король первым среди правителей севера собрал Совет Страны: широкую ассамблею, в которую вошли по два представителя из каждого города и крупного поселения. Подобные вольные нововведения сильно взволновали знать и духовенство, многие шептались о том, что на детях природа отдыхает. Но Чарльз, несмотря на свою доброжелательность, оставался осторожным, и никакой из принятых законов еще не подточил мощь королевской власти.

Приближалась зима, поля покрыл первый снег. На королевство Льва с гор спускались тучи: соседи не стремились держать верность союзов, самый крупный вассал, герцог Нортгейта, поднял бунт. И Чарльзу II предстоит первое настоящее испытание короля.

Требования к игрокам, претендующим на роль короля:
- Знание воинского искусства эпохи.
- Готовность участвовать в форумной стратегии.
- Четкое следование игровому канону.

Колдун Арчибальд Безбородый, Сказитель Севера.
Самый могущественный маг Горной Долины и северных гряд, Арчибальд Безбородый почти всю жизнь провел в странствиях. Вместе с тем он почти не покидал пределов Нортгейта, хотя слухи об этом северном колдуне расползлись даже за море. Мало кто видел его, еще меньше тех, кто его знал; но если бы Марта, ведьма из Стоунхилла, или Грейсон, колдун из Клайда, стали бы с какой-то радости описывать вам Арчибальда, сделали они бы это примерно так:

Невысокий лысый мужчина, кряжистый, плотного, но не полного телосложения, с проницательными светло-голубыми глазами, с рабочими руками и видом плотника или мастера игрушек. Злых, недетских игрушек. Арчибальду было больше восьмидесяти, но выглядел он только на пятьдесят-пятьдесят пять, и последние десятилетия он намеренно избегал широкого общества, связей с правителями или «собратьями по цеху». Находить его было все труднее и труднее: то он просто подрабатывал сапожником в деревне, то отправлялся в самые дебри северных гор, то несколько раз знающие люди замечали его в устье Ирделла. Мысли его - темная кладовка; дела его - нераскрытый сундук; планы его - туман поутру. Но та же Марта, если вы уже каким-то невообразимым образом настолько расположите ее к себе, скажет, что Арчибальду давно нравится Август Риверсайд, а еще шепотом добавит, что у Арчибальда старые счеты с Магнусом, королевским звездочетом.

Так, наверное, и вышло, что в начале осени в стражу Стоунхилла затесался невысокий лысый мужчина, кряжистый, плотного, но не полного телосложения. Несмотря на насмешки молодых солдат, незнакомец показал отличное умение обращаться с одноручным мечом, а на вопрос, как звать его, отвечал односложно: «Арчи».

Родри Гарет, королевский алхимик при дворе Чарльза II.
Родри был родом из Клайда, но еще в отрочестве он перебрался в Уилмингшир, поближе к морю, а потом нанялся юнгой на корабль и отправился в долгие путешествия. Только четыре года назад нога его ступила вновь на землю Лайонбрука, и было ему уже тридцать четыре, и одет он был в длинную мантию учению, и повсюду за ним ступал юный подмастерье, таскавший сундуки и связки книг.

Прибыв в столицу, Родри довольно быстро обрел популярность и стал вхож в королевскую приемную – слухи о его мастерстве распространялись впереди самого алхимика. К тому же, почти все были уверены, что он является и квалифицированным магом; и исключительно знающие люди при дворе могли даже рассказать вам про несколько случаев, которые не остались без внимания Гарета и которые чудеснейшим образом решились в пользу того, чьим знакомым был алхимик. Поэтому неудивительно, что несколько лет назад Родри официально утвердили в должности королевского алхимика, организовали небольшую лабораторию в королевском замке в Роаделле, и, как всегда водится в этих краях, стали немного побаиваться.

Хотя выглядел он довольно молодо и даже привлекательно: рост выше среднего, светлые ржаные волосы, зеленые глаза, открытое лицо, приветливая улыбка и готовность поддержать любую беседу. Врожденной, наверное, была способность хорошо погулять, хорошо выпить, и наутро проснуться со свежей головой. Впрочем, в злоупотреблении или в чрезмерных вакханалиях Родри никогда не замечали, но часто видели на пирах и застольях. Может, так он пытался бороться со страхом к себе, может, просто любил торжества. Однако хорошие отношения Родри смог построить только с первым советником короля и с самим Чарльзом II, поэтому остальная знать мгновенно причислила его к небольшому лагерю «реформаторов», отчего отчужденность алхимика возросла еще больше.

Руфус Найтвелл, командир королевской гвардии.
Потомственный рыцарь был уже многие годы на службе королей Лайонбрука. Руфус застал и правление Уильяма Неулыбчивого, который буквально выпестовал молодого гвардейца с самых низов. Сейчас Найтвеллу тридцать три года, и вы не встретите во всем королевстве воина честнее и ответственнее. С таким командиром гвардии любой король будет чувствовать себя как у Господа за пазухой: Руфус принимает в гвардию достойнейших, а не знатнейших; посты и патрули в замке расписаны по минутам; любого гвардейца Найтвелл заставляет знать в лицо всю прислугу и придворных, чтобы никто не пробрался в королевские покои незамеченным. Явно видна старая школа короля-отца, и поэтому к королевским нововведениям Руфус отнесся более чем отрицательно: ведь они затронули его детище, его любимую гвардию!

Он коротко, по-военному подстрижен, суровый анфас расчерчен бровями вразлет, часто нахмуренными, и прямым носом с линий плотно сжатых губ. Больше всего Руфус гордится умением обращаться с полуторным мечом, которым вооружены все гвардейцы, а конный бой считает лишь забавой для турниров, бесполезной в бою. Его родня беспокоится о продлении рода, и не зря: потому что возраст идет в гору, а сердце так же пустует. Наверное, настоящая служба и верность никогда не терпят соперников рядом с собой.

Финлей (Финли) Макнамара, маркграф Горной Долины.
Маркграф Горной Долины полностью оправдывает свое имя: «справедливый, белый воин». Финлей был в строю с самого детства. Еще молодым оруженосцем служил он прошлому герцогу Нортгейта. Во время правления Уильяма Неулыбчивого в армии герцога Макнамара успел побывать на всех должностях: капрал, сержант, баннерет, капитан, маршал… Перед самой смертью Уильяма Август Риверсайд пожаловал Макнамара земли Горной Долины, его родину, назвав эти земли «маркой».

На родине Финлей Макнамара был известен и почитаем, потому что сам оставался настоящим северянином: высокий, широкий в плечах, с косичками в рыжей бороде, в клетчатой юбке, всегда громко говорящий и много пьющий. С возрастом Финлей набрал в весе, но способность управляться с мечом осталась прежней. К тому же, управление маркой никогда не дает долгого отдыха и покоя: ежегодно из-за гор приходят банды отребья, от которых приходится отбиваться всем сообща; да и войны Уильяма оставили свой след: самой боеспособной единицей армии Лайонбрука считалось войско северян.

Дилан Грэм, шестой барон Эрна.
Род Грэмов третье столетье правит землями Эрна, что находятся между морем, рекой Карной и западной границей королевства Лайонбрук. Несмотря на то, что территории обширны и Грэмы давно желают графский титул, еще не один из Львов* не удостоил верных вассалов такой чести. Нынешний правитель Эрна, сэр Дилан Грэм, верой и правдой служил двум королям ровно семнадцать лет, и вот настал тяжелый час, в который сэру Дилану предстоит решить: опять лить кровь на стороне Львов за далекий образ графского титула, или попытаться взять надлежащее по праву в бою, как решил сделать это герцог Нортгейт.

Дилан Грэм вряд ли будет спешить с этим решением, потому что недаром уже в тридцать девять лет в его землях его прозывают Мудрым. В его темных глазах всегда виден разум, твердый рассудок и знание, напрямую связанное с умением. Несмотря на бедность земель, на трудность природных условий, жители Эрна не могли сказать ничего худого о своем правителе, потому что он не брал налогов с рыболовства и охоты, главного промысла в Эрне. Сэр Дилан был достаточно высок, как любой дворянин, умеючи сидел на коне, обращался с разными видами оружия. У него были длинные темные волосы ниже плеч, широкий лоб, аккуратная борода, и встреть вы его в коридоре дворца в Килладарне**, вы бы приняли его за советника или даже за ученого, нежели за твердого правителя. А он был тверд, по-своему, потому что нужно было казнить, нужно было усмирять вольный дух лесных жителей, нужно было призывать их к порядку и избавлять от темных преданий старине во славу единого Господа.

Таким был и есть сэр Дилан Грэм, шестой барон Эрна, «левая рука на правой реке», как отзывался о нем сам Уильям Неулыбчивый.

* - Львы: другое название династии Годвинов.
** - Килладарн: столица Эрна.

Изабелла Годвинсон, королева-мать Лайонбрука.
Изабелла родилась далеко на юге, за морями. Наверное, поэтому свободолюбивый нрав южанки пришел в ужас от новости, когда она узнала, что ее выдают за Уильяма Годвинсона, короля Лайонбрука. Уже тогда, в начале его правления, ходили жуткие слухи о его крутом характере, и молодая Изабелла долго и тщетно пыталась отговорить отца не делать этого. Отец был неумолим, и  долгие двадцать года Изабелла провела как в аду. Полюбить супруга так и не удалось, и между ними воцарилась нечто вроде вооруженного перемирия, когда улыбка лживы, и обещания недолговечны. Брак, несмотря на это, не был спокойным. Несколько раз Уильям отправлял фаворитов королевы в самые дальние гарнизоны на самую низкую должность, потому что дело заходило слишком далеко, и об этом шептался весь двор. После этого королева решила, что не стоит играть так легко жизнями других людей, и слухи о том, что ложе ее согревает не только король, прекратились. Или – Изабелла просто стала осмотрительнее и осторожнее.

Так или иначе, после смерти Уильяма Изабелла держала траур совсем недолго, и многие в королевстве ее понимали. Нрав далеко не был развратным, но женское сердце хотело любви даже в ужасные, пугающие сорок четыре года, и надо сказать, многие из славных лордов Лайонбрука готовы были оказать королеве почет и служение не только из-за титула, но и из-за прекрасно сохранившейся красоты.

В своем сыне Изабелла не чаяла души и очень боялась, что он унаследует некоторые черты характера своего отца, поэтому приложила все усилия, чтобы нрав мальчика не ужесточился и не испортился под дурным влиянием Уильяма. А когда Чарльз вырос, то Изабелла вздохнула спокойно: она была довольна и нравом, и решениями нового короля, и теперь могла не опасаться за его дальнейшую судьбу. Его решения, кстати, она воспринимала с некоторым удивлением: королева-мать плохо понимала, какая их реальная польза, и часто была сбита с толку слухами и толками, которые приносили ее фрейлины, но в вопросах королевства Изабелла всецело доверяла Чарльзу и никогда не пыталась диктовать ему свое мнение.